Автор «Слова о полку Игореве» княжеский летописец пишет, что, добившись престола в городе Киев, как сказочный герой, Всеслав князь людем судяше, Князем грады рядяше, А сам в ночь волком рыскаше; Из города Киев до рискаше до кур Тмутороканя; Великому Хорсови волком путь прерыскаше.
Придворный певец ХI века Боян отрицательно отнесся к ставленнику восставшего народа: «Как бы ни был искусен и удачлив он, какой бы успех ни предрекало гадание на птицах — но Божьего суда ему не миновать!» Но летописец и автор «Слова о полку Игореве», насквозь проникнутый народными воззрениями, взял под защиту Всеслава, воспел его как эпического героя и даже своим современникам ставил его в пример.
Киевский летописец скрыл от нас истинный характер событий 1068 года. Так, например, он умолчал о таком из ряда вон выходящем эпизоде или нашествие, происшедшем в Киеве в том же 1068 году, как убийство своими холопами новгородского епископа Стефана. А это косвенно указывает и на размах народного движения превратившегося в нашествие в то время. Социальное снова переплеталось с религиозным — новгородские холопы, удавившие своего господина, главу новгородской церкви, нашли подражателей: в 1069-1070 годах против преемника Стефана, епископа Федора, выступил в Новгороде волхв. «И бысть мятежь в граде велик, и все яша ему веру, и хотяху побити епископа Федора». Только решительные действия князя Глеба, собственноручно зарубившего волхва топором, «утишили мятеж». В 1071 году какой-то языческий пророк появился в Киеве и предрекал большие перемены в жизни Киевской Руси и Византии.
Все это говорит о напряженности положения, о брожении народных масс, о ненависти, в частности, к феодальной церкви и о надеждах на исконную народную языческую религию.
Народ везде поддерживал волхвов, верил им, шел за ними. Как и в Западной Европе, на Руси народный протест приобретал нередко религиозную оболочку.
Смысл был все же не в возврате к старым формам первобытного строя — это был протест против неумеренных поборов. Несметные богатства Изяслава, поражавшие воображение королевских дворов Европы, были созданы, очевидно, путем неслыханного ограбления народа. Не урожаи и нашествие кочевников окончательно подрывали крестьянское хозяйство и ставили под угрозу его нормальное воспроизводство. Возврат к язычеству был актом отчаяния перед лицом стихийных бедствий, а убийства огнищан и рядовичей, изгнание одного князя и замена его другим — это были акты действенной защиты своих прав, своего хозяйства, своего существования не как бесправного холопа, а как непосредственного производителя, владеющего своей крестьянской усадьбой или ремесленной мастерской. Народные восстания вызывали реакцию феодалов.
Изяслав, вернувшись в Киев при поддержке польских войск, перевел торг, на котором собралось вече 15 сентября 1068 года, из демократического Подола на Гору, в непосредственное соседство с княжескими и боярскими дворами. Сын Изяслава (будто бы без ведома отца) зверски расправился с киевлянами; 70 человек, участвовавших в освобождении Всеслава, он казнил, а другим выколол глаза и «без вины погуби, не испытав».
Народ продолжал борьбу: в селах, куда Изяслав поместил на прокорм войска поляков, их тайно избивали и заставили в конце концов покинуть Русь. Правду Ярославичей с ее жесткими нормами охраны княжеского хозяйства нередко связывают со съездом князей в Киев в 1072 году по случаю перенесения гробов Бориса и Глеба (жертв усобицы 1015 года) в новую церковь в Вышгороде.
Но в Правде Ярославичей нет никакого отражения тех неслыханных событий вроде изгнания князя и разгрома княжеского дворца и тюрем, которые происходили в сентябре 1068 года
Нет ни слова о волхвах, так часто упоминаемых летописью в 1065-1071 годах, нет совершенно данных о городе. Очевидно, Русская Правда создавалась до этих событий как ответ на стихийные повсеместные действия народа против княжеской администрации с ее «творимыми вирами».
И в восстании 1068 года в центре столицы Руси стояли друг против друга народ, заполнивший двор перед дворцом, полный решимости с оружием в руках отстаивать свою независимость от половцев или от княжеских вирников, и феодальная знать во главе с князьями, с ужасом сквозь о конце дворца наблюдавшая за разбушевавшейся народной стихией.
Среди бояр и князей, противостоявших в тот день народу, было несколько авторов Русской Правды: князья Изяслав и Всеволод, воевода Коснячко, едва избежавший народного гнева, и Чудин, брат которого советовал предательски убить Всеслава.
На сохраненной летописцем картине очень символично поставлены друг против друга составители грозного феодального закона, с одной стороны, и простые люди, которые должны были подчиняться этому закону, — с другой.
Источник: История России
