Рожденная новыми условиями низшая прослойка феодалов — дворянство — была бедна, экономически неустойчива, жадна до земли и крестьян, но определенна в своих политических симпатиях и антипатиях. Дворянство с самого своего возникновения было поставлено в положение феодального соперника боярства, причем соперника слабого, неуверенного в завтрашнем дне, живущего в ожидании княжеских милостей. Поэтому в глазах дворянина княжества ХII-ХIII веков князь был и умным кормчим, и сильной крепостью, и могучим дубом, противостоящим бурям и ветрам, а боярство — жадным, напористым обидчиком.
«Лучше мне в лаптях жить при княжьем дворе, чем в сафьяновых сапогах при боярском», — резюмировал один из таких княжеских слуг, Даниил Заточник. В своих спорах с соседними государствами, в повседневных столкновениях с боярами князья могли опираться на «отроков», «детских». Уже в конце ХI века Всеволод Ярославич «возлюби смысл уных», а в середине ХII века один из князей прямо заявил, что если бояре с ним не согласны, то его дворяне («детские») заменят их боярство. Наибольшие резервы конных дружин, близких по положению к дворянству, были в распоряжении киевского князя. На огромном степном пространстве, окаймленном лесами Днепра, Стугны и Роси, на 6 тысячах квадратных километров жили и кочевали поселенные здесь киевскими князьями племена Черных Клобуков, в состав которых входили торки, берендеи и печенеги.
Итак, рыцарственный ХII век выдвинул не только боярство, находившееся ранее несколько в тени, но и разнообразное дворянство, включившее в себя и дворцовых слуг, и воинов — «детских», или «отроков», и беспокойных всадников — торков и печенегов.
Важным элементом средневекового общества являлись города, развивавшиеся в ту пору особенно быстро и бурно и полнокровно. Средневековый город был сложным и многообразным социальным организмом, который никак нельзя охарактеризовать какой-нибудь одной чертой. Город был крепостью, убежищем во время опасности для окрестных смердов. Он был как бы коллективным замком крупнейших земельных магнатов округи во главе с самим князем. Боярские дворы и дворы и княжества занимали в городе видное место. В силу этого город являлся естественным ‘административным центром округи (или княжества), местом суда и платежа, местом издания разных постановлений. Он был средоточием разнообразного ремесла: посады широким кольцом окружали его аристократическую часть — кремль, или «детинец».
В городе производилось все, что нужно для хозяйства или войны, все, что украшало быт или служило предметом вывоза. Он был также главнейшим (а иногда и единственным) местом торговли округи и средоточием запасов и богатств; городские ростовщики пускали свои щупальцы в беднейшие кварталы ремесленников, ссужая свои капиталы под бесчеловечно высокие проценты.
В городах и в непосредственной близости от них быстро вызревал и развивался еще один элемент феодального средневековья — церковь. Церковь в ХI-ХII веках стала не только органом идеологического воздействия, но и частью самого господствующего класса. Во главе церкви стоял митрополит, назначаемый великим князем и утверждаемый собором епископов. Епископы управляли епархиями, которые в ХII веке территориально совпадали с территориями на которых располагались крупнейшие княжества, и владели большими земельными угодьями, селами и городами. Если митрополит отчасти соответствовал великому князю (хотя и зависел от него), а епископ — князю отдельной земли, то боярству в церковной сфере соответствовали монастыри, становившиеся в это время крупными земельными собственниками. Монастырская земля не дробилась по наследству, как княжеская или боярская, и поэтому монастыри быстро богатели. Епископами и игуменами крупных пригородных монастырей нередко бывали богатые знатные люди, связанные с придворными кругами, получавшие богатые вклады. В монастырях велось княжеское летописание княжества.
Все звенья церковной организации принимали активное участие в политической жизни, в феодальных усобицах
Источник: История России
