Созвучие летописи и отображение фактов 1050 года тому, что известно о состоянии дел при Мономахе достаточно полное. Летопись о варягах как таковых не упоминает. Смысл несомненной аналогии, как мы видим, абсолютно в другом. Однако поправки в рукописи Нестора 1113 года, сделанные Ладожанином несут очевидно проваряжский стиль. Следует упомянуть о сыне Мономаха Мстиславе с именем которого А.А.Шахматов связывал редакцию 1118 года, создававшуюся под его неусыпным вниманием.
Все тенденции и стремления сделать вставки в «Повесть временных лет» к северу, все проваряжские элементы, постоянное стремление поставить город Новгород на первое место, оттеснить город Киев, все это становится в достаточной степени объяснимо при знакомстве с личностью Мстислава Владимировича.
Сын англичанки Гиты Гаральдовны (дочери английского короля), женатый первым браком на шведской, варяжской принцессе Христине (дочери короля Инга Стенкильсона), а вторым браком на новгородской боярышне, дочери посадника Дмитрия Завидовича (брат ее, шурин Мстислава, тоже был посадником).
Мстислав, выдавший свою дочь за шведского короля Сигурда всеми корнями династии был связан с Новгородом и Севером Европы.
Двенадцатилетним отроком в 1088 году представитель княжеской династии был отправлен дедом в Новгород. C 1095 года он в этой местности княжил до отъезда в Киев к отцу в 1117 году.
Когда в 1102 году соперничество Мономаха со Святополком Киевским привело к тому, что Мономах должен был отозвать Мстислава из Новгорода. Новгородцы послали посольство в Киев, которое заявило великому князю Святополку, хотевшему своего сына посадить в Новгороде:»Се мы къняже присълали к тобе и рекли
мы тако Не хощем Святополка ни сына его». Далее следовала прямая угроза:»Аще ли дъве иметь сын твой — то посъли и, а сего (Мстислава) ны дал Всевлод {Сын Ярослава Мудрого } и въскърмили есмы собе кънязь…»
Мстислав был в прямом смысле слова вскормлен новгородцами и имел прямое отношение к летописному делу. К доводам Шахматова можно добавить еще анализ миниатюр Радзивилловской летописи. С момента приезда Мстислава в Киев в 1117 году в этой летописи наблюдается большое внимание к его делам. Иллюстратор посвящает миниатюры событиям и его жизни, появляется новый архитектурный стиль в рисунках, продолжающийся до его смерти в 1132 году.
На протяжении этого времени художник использует символические фигуры животных. Для половцев символом является змея, свары и ссоры используют символ собаки, символом победы над соседом были кот и мышь. Достаточно очевидно, что во времена Мстислава в Киеве велась особая иллюстрированная летопись Мстислава Владимировича.
Хотелось бы теперь понять, как сказалось посольство и все это на изложении в «Повести временных лет» начальных эпизодов русской истории. Не существует сомнений в том, что кругу лиц, причастных к переделке летописи Нестора в духе, угодном Мономаху, была хорошо известна новгородская летопись 1050 года (была доведена с продолжением до 1079 года).
